Русские казаки открыли Камчатку в середине XVII века, а окончательно присоединили её к России в 1697 году. Но после этого еще полвека на территории полуострова не было такого поселения, как Петропавловск. Уже существовали остроги Большерецкий, Тигильский, Верхне-Камчатский и Нижне-Камчатский, а на месте будущего Петропавловска все еще пышно зеленели девственные березовые леса, да у самой воды, на песчаной косе, стояли балаганы ительменского рода тойона Ниаки.
Конечно, казаки сюда приходили, собирали с ительменов ясак, но постоянная русская жизнь затеплилась на пустынном берегу Авачинской губы лишь в 1740 году, когда российский штурман Иван Елагин облюбовал в ней маленькую Ниакину бухточку для зимней стоянки кораблей готовящейся Второй Камчатской экспедиции Витуса Беринга. Еще в Петербурге, глядя на карту, Беринг обратил внимание на удобное расположение Авачинской губы для старта из нее своей экспедиции к западным берегам неведомой Америки. Потому и послал в губу впередсмотрящим Ивана Елагина – убедиться, что место подходящее. Тот губу обошел, посмотрел, обмерил и пришел к выводу, что более удобной стоянки для кораблей не найти. И тогда с небольшой солдатской командой срубил на берегу «служителям жилые покои и для клажи провианта и материалов магазеины». Это были первые постройки будущего Петропавловска.
А имя новому поселку дал Витус Беринг, когда 17 октября того же 1740 года пришел в обжитую Елагиным губу на пакетботах «Святой Петр» и «Святой Павел». В честь святых, имена которых носили корабли, назвал он Ниакину бухточку гаванью Святых апостолов Петра и Павла, а экспедиционный поселок вскоре так и стал именоваться – Петропавловская гавань, или Петропавловский порт.
Более ни для чего не годилась тогда эта гавань – лишь для экспедиции Беринга. Здесь моряки перезимовали, а 4 июня 1741 года ушли в плавание. Охранять гавань с остатками имущества экспедиции остался маленький гарнизон под командованием прапорщика Петра Левашова.
Через год вернулся на «Святом Павле» Алексей Чириков и рассказал, что разминулся с кораблем Беринга много месяцев назад и с тех пор ничего о нем не знает. Зиму экипаж Чирикова провел в гавани, а весной, забрав часть имущества, отбыл в Охотск – главный тогда российский порт на Дальнем Востоке.
И только в августе вернулись в Петропавловскую гавань на перестроенном пакетботе «Святой Петр» моряки из экипажа Беринга, которые, как, оказалось, открыли западный берег Америки, но на обратном пути потерпели крушение. На пустынном острове в Тихом океане похоронили они многих своих товарищей, в том числе и командиров.
Зимовали беринговцы в Петропавловской гавани, а летом 1743 года тоже ушли в Охотск, опять оставив на берегу Авачинской губы маленький гарнизон для охраны строений и имущества. И вновь потекли над этими пустынными краями годы почти полного забвения.
Собственно, в период правления Екатерины Великой (1762 - 1796) все внимание государства было обращено на южные и западные границы империи. Крым, Кавказ, Малороссия, Польша – вот что занимало императрицу и ее кабинет. Восточные окраины жили своей жизнью, о которой в Петербурге мало что знали. Ревностный интерес к Дальнему Востоку появился лишь после того, как в Тихий океан стали отправляться морские экспедиции Англии и Франции.
В апреле 1779 года в Петропавловскую гавань зашли английские корабли экспедиции Джеймса Кука, а в августе 1787 года – французские суда экспедиции Лаперуза. Это настораживало кабинет Екатерины и заставляло принимать меры к укреплению дальних морских рубежей. Сразу же после английской экспедиции численно увеличили гарнизон в Петропавловской гавани, чуть позже перенесли административный центр Камчатки из Большерецкого острога, расположенного на охотском побережье, в Нижне-Камчатск, имеющий выход в Берингово море. После французов Петропавловский порт дополнительно укрепили артиллерийским редутом.
В том же 1787 году в Петропавловск зашел еще один английский корабль под командованием Петерса, а в 1790 году стало известно о попытке шведского судна «Меркурий» начать торговлю в Тихом океане. В связи с этим российское правительство вновь озаботилось положением Камчатки, издав предписание привести Петропавловский порт в оборонительное положение.
Но настоящим военным форпостом Камчатка стала при Павле I. На полуострове разместили целый полк из 800 человек. Правда, вместе с солдатами сюда пришли болезни, от которых сильно сократилось количество коренного населения, поэтому путешественники, бывшие здесь в те годы, настоятельно просили уменьшить до минимума присутствие военных.
Впрочем, все перечисленные военные преобразования всерьез так и не коснулись Петропавловской гавани. Население почти не прибавлялось, а морские дороги вели мимо Авачинской губы. Даже первоначальная деятельность Российско-Американской компании не находила интереса в Петропавловском порту. Комиссара компании здесь держали, но работы ему почти не было.
В июле 1804 года в гавань прибыл фрегат «Надежда» под командованием И. Ф. Крузенштерна. Среди членов команды находился доктор медицины из Копенгагена Георг Генрих фон Лангсдорф, пожалованный званием российского надворного советника. Именно ему принадлежит главная заслуга в становлении Петропавловска административной столицей Камчатки. Рукописные заметки Лангсдорфа о пребывании на полуострове передали императору Александру I, после чего был создан комитет, сформировавший необходимые преобразования на полуострове. 9 апреля 1812 года император утвердил положение «О преобразовании в Камчатке воинской и гражданской части, также об улучшении состояния тамошних жителей и вообще тамошнего края». В одном из пунктов Положения говорилось, что «пребывание начальника Камчатки назначается впредь в Петропавловской гавани».
С тех пор жизнь в Петропавловске стала меняться. Но на протяжении еще двух веков он оставался лишь небольшим селом. Одна улочка с кривыми переулками, пыльными дорогами, ездовые собаки на привязи за домами, в иные годы – коровы и лошади на склонах сопок. «Домов здесь всего 116, - описывал Петропавловск в 1851 году геолог и путешественник Карл фон Дитмар. – Весь Петропавловск построен исключительно из дерева, причем все частные дома крыты тростником и длинной травой, казенные же – железом. В самом конце бухты, непосредственно на берегу, стоят строения морского ведомства: гауптвахта, несколько магазинов, пекарня и несколько небольших мастерских. Девять маленьких ключевых ручьев текут по небольшим ущельям и рвам с горы и протекают через городок, доставляя обывателям прекрасную ключевую воду для питья. Их этих ручьев семь впадают в бухточку, два – в озеро. На всех местах пересечения ими улиц находятся простенькие мостики. По переписи 1852 года весь описываемый городок имел всего 1594 жителя (1178 мужского и 416 женского пола). Если считать особо двух священников при православной церкви, несколько американцев, небольшой персонал Российско-Американской компании и русских купцов, то в противоположность этой вольной части населения вся остальная была на казенной службе и составляла из матросов, нескольких казаков, чиновников и офицеров с их семействами».
А ведь в то время Петропавловск уже был столицей Камчатской области. Можно себе представить, как он еще более захирел, когда в 1854 году перестал ею быть, превратившись в захолустный окружной центр. Десятилетия за десятилетием перекатывались через него, а в нем почти ничего не менялось, разве что только старилось.
Нелегок был дальнейший исторический путь Петропавловска. Вместе с Россией он прошел большой путь через войны, лишения, радости, труд, пот, репрессии и снова войны до самых наших дней.
Но есть в этой истории особые – героические страницы. Во-первых, это победа русских воинов, а также ополченцев из горожан во главе с военным губернатором Камчатки Василием Степановичем Завойко над англо-французским десантом в августе 1854 года. Шесть военных кораблей под чужыми флагами вошли тогда в Авачинскую губу и начали обстреливать город из пушек и высадили десант. Несколько раз отбрасывали петропавловцы неприятеля в море, дело доходило до штыковых атак, и вскоре объединенный десант англичан и французов дрогнул. Собрав остатки своих солдат и похоронив застрелившегося от позора командующего адмирала Прайса, неприятельская эскадра ушла. Это была блистательная победа русского оружия в тяжелой для России Крымской войне 1853 -1856 годов.
Другая героическая страница в жизни Петропавловска – Курильский десант 1945 года. Именно здесь он формировался, отсюда ушли корабли с десантниками к островам Парамушир и Шумшу. Одним броском наши воины высадились на островах и выбили укрепившихся там японцев.
Население Петропавловска стало заметно увеличиваться в 1930 – 40-е годы после усиления хозяйственной деятельности АКО и в связи со строительством судоремонтной верфи (СРВ), мехзавода, других промышленных объектов. Жилья не хватало, людей поощряли строить дома-засыпушки или землянки. И люди строились, обживались, но город из-за множества этих кривых-косых строений и хаотичного расположения улиц приобретал очень неприглядный вид.
Интенсивно и более-менее современно Петропавловск начал застраиваться в 1960-е годы. Строительство пошло небывалыми темпами, весь город, да и вся Камчатка превратились в стройплощадку. Многие отечественные новшества в технологии строительства возникли именно здесь, а затем уже распространились на всю страну. И это не преувеличение, ведь город расположен в сейсмоопасной зоне, потому для его строительства разрабатывались особые технологии, которые затем переносились в другие районы государства.
К 1990-м годам Петропавловск вырос. Перепись населения 1989 года зарегистрировала число жителей города в 300 тысяч человек. Это, не считая военных, которых в Петропавловске немало. Он стал настоящим городом. Теперь здесь нет пыльных переулков, зато много тихих, уютных дворов, много просторных площадей и широких улиц. По главным магистралям Петропавловска несутся тысячи автомобилей, а по количеству их на душу населения город находится в первой десятке в стране.
Петропавловск тесно прижат к Авачинской губе, и это – его главное лицо. Практически с любой точки города видишь море и корабли. Там идет рабочая жизнь. Корабли уходят, приходят, принимают и отдают груз, переговариваются гудками, светятся ночью тысячами огней, оставляя на воде живые огненные дорожки.
Жители Петропавловска любят свой город, любят Авачинскую бухту. Когда приезжают гости, петропавловцы с удовольствием показывают им исторический центр, тесно зажатый между Петровской сопкой и Петропавловским ковшом с рыболовными судами в нем, Театральную площадь, пляж на Озерновской косе, Мишенную сопку с прекрасными видами с ее вершины на «домашние» вулканы: Корякский, Авачинский и Козельский.
Петропавловцы с гордостью расскажут о своей одной из лучших и больших в стране библиотеке имени Крашенинникова, в которой происходят многие культурные мероприятия, где тепло и светло в самую холодную темную ночь. Расскажут о таком же теплом, уютном, любимом театре, о горнолыжных трассах, на которых лыжный сезон держится много месяцев в году, о термальных источниках в Паратунке и так далее. В городе есть что показать, есть, о чем рассказать. И главным в рассказах петропавловцев будет, конечно же, романтическая, необычная история города.
Из книги Ирины Витер и Александра Смышляева
«Город над Авачинской бухтой»